[Gintama] Стокгольмский синдром

[da-crazed-one]

Название: Стокгольмский синдром
Фэндом: Gintama
Рейтинг: PG за кулаки Отае
Жанр: юмор, general
Форма: one-shot
Действующие лица: Почти все, как то Гинтоки, Кацура, Шимпачи, Кагура, Отосе, Катарин, появления Тае, Кондо, Хиджикаты, Окиты и Элизабет.
Саммари: Кацура - суровый террорист, и этим все сказано.
Отказ от прав: ни я, ни автор этого фика героями «Gintama» не владеем; они принадлежат Hideaki Sorachi.
Автор: Mina Lightstar (жж юзер ukefied)
Спойлеры, предупреждения: Это "Гинтама" - и одно это уже должно служить достаточным предупреждением.
Статус: закончен
Оригинал: жж автора
Заметки: Стокгольмский синдром - психологическое состояние, когда заложники начинают симпатизировать своим захватчикам
"Поки" (Pocky) - японские хрустящие глазированные палочки

Стокгольмский синдром

Когда Саката Гинтоки встает с постели в пятницу утром, он оказывается нос к носу с Джаставеем. "Привет".

"Доброе утро, Гинтоки", - приветствует его Кацура Котаро. "Я собираюсь тебя взорвать".

Гинтоки откидывается обратно на свой футон, потирая сонные глаза. "Ну и зачем тогда ты меня разбудил?"

"Гин-сан!" - взвизгивает Шимпачи откуда-то из коридора. "В доме полно Джаставеев!" Прошлая ночь была ознаменована редким событием, когда Шимура Шимпачи остался ночевать у Ёрозуи Гин-чана вместо того, чтобы, как обычно, отправиться домой с сестрой. Поэтому сейчас он здесь, бодрый и способный визжать так, как только он умеет. "ДЖАСТАВЕИ!"

"Джаставеи", - соглашается Гинтоки, зевая. "Зура, ну и что ты делаешь?"

"Не Зура, Кацура!" Черноволосый самурай потрясает бомбой для пущей убедительности.

Из платяного шкафа раздается приглушенный стон, затем его дверь открывается, являя миру оцепенелую Кагуру в помятой пижаме. "Чего все так разорались?"

"ДЖАСТАВЕИ!" - отвечает Шимпачи.

Кагура давно приспособилась игнорировать Шимпачи. "Зура, ты принес завтрак?"

"Не Зура! Кацура! И нет, не принес".

Она отмахивается от него. "Ну и катись себе тогда".

"Всем что, совсем наплевать на Джаставеев?!" - возмущенно вопрошает Шимпачи.

***
Как только Гинтоки одет, он идет в гостиную лично оценить обстановку. Во всех стратегически значимых точках их скромного обиталища на втором этаже красуются Джаставеи. Единственное место, от них свободное - новый коврик Садахару, на котором гигантский инопланетный пес продолжает спокойно спать, либо ничуть не заботясь о нависшей над ним опасности, либо понимая, что это Зура.

Шимпачи заламывает руки и терзает свои хакама. Нервничает? Злится? И то и другое? "Кацура-сан, да какой бес в вас вселился?"

Гинтоки засовывает палец в ухо, глубоко ковыряя. "Успокойся, Шимпачи".

Кагура копирует его действия. "Успокойся, Шимпачи".

"Мой ученик прежде всего должен научиться оставаться спокойным", - тоном умудренного опытом старца добавляет Гинтоки. "Вспомни, чему я тебя учил".

"Ничему вы меня не учили", - напоминает ему Шимпачи.

Кагура поглаживает свой подбородок, созерцая небеса. "Ах, безрассудства юности".

"Да что это вообще значит-то?"

"Послушайте меня". Как один, они поворачиваются внимать Кацуре, который только что вернулся с кухни со свежезаваренным чаем. "Мне нужна ваша помощь".

"До или после того, как мы из-за вас влетим на воздух?" - хочет знать Шимпачи, садясь на один из диванов.

"Это вообще больше похоже на угрозу", - замечает Гинтоки, засовывая палец теперь в нос.

"Вы не поняли", - объясняет Кацура. - "Мне нужно, чтобы вы были моими заложниками".

Это сказано с такой отчаянной убежденностью, что Гинтоки и его подручные дожидаются, пока Кацура разольет им всем чай, сядет на второй диван и сложит руки на коленях, прежде чем начать над ним смеяться.

"Ты совсем идиот?" - прыскает Кагура. "Потому что идея это идиотская".

Гинтоки почесывает в затылке. "Может, если б Отае была здесь, это бы и сработало. Нас-то Шинсенгуми торпиться спасать явно не будут. К тому же", - добавляет он. - "они знают, что мы с тобой как-то связаны, только доказать не могут".

Кацура разглядывает свои сложенные на коленях руки. "Гинтоки... они арестовали моих товарищей".

Это привлекает внимание Гинтоки. "Они вас нашли? Как?" Повстанцы уже не раз оказывались на волоске от ареста, но сам факт того, что доблесная элита служителей закона Эдо все-таки умудрилась загнать их в угол, иначе как удивительным назвать было нельзя.

Кацура вздрагивает. "Мы были неосторожны; они нас ждали. На этот раз всего нескольким удалось ускользнуть. А всех остальных должен вызволить я".

"Вы могли бы организовать им побег из тюрьмы", - говорит Шимпачи террористу. "В этом случае у вас, наверное, было бы больше шансов."

"Нет", - отвечает Кацура уверенным тоном. "Нет, не было бы".

На секунду наступает напряженная тишина, а затем раздается стук в дверь.

"Саката-сан!" - доносится назальный говор Катарин. "Саката-сан, я пришла за арендной платой!"

Гинтоки засовывает палец во второе ухо и отвечает: "Ты приходишь каждый день, и каждый день мы отвечаем, что нет у нас денег".

"Саката-сан!"

"Она сейчас сама зайдет", - предсказывает Шимпачи и выходит из комнаты - вероятно за тем, чтобы еще больше повысить себе давление, проверяя баланс их чековой книжки.

"Саката-сан!"

"Точно, сейчас сама зайдет", - соглашается Кагура, посасывая какую-то конфету.

"Саката-сан!"

"Гав!" - вносит свой вклад Садахару.

"Да знаю я, что она и так зайдет!" - не выдерживает Гинтоки.

Кацура указывает куда-то пальцем. "Она только что зашла".

"Саката-сан", - Катарин похлопывает его по плечу. "Отосе-сан очень расстроена из-за вас".

Гинтоки пожимает плечами. Отосе пребывает в расстроенных чувствах из-за него почти непрерывно с тех самых пор, как они встретились - с редкими передышками в тех случаях, когда одному из них требуется помощь второго.

Кацура ошеломляет их обоих, вскакивая на ноги и размахивая Джаставеем. "А ну назад, аманто!"

Катарин отступает на шаг, прижимая одну руку к груди и взирая на террориста с ужасом, который, впрочем, быстро сменяется непрошибаемой невозмутимостью. "Вы на себя чай пролили".

"В этом доме повсюду заложены бомбы!"

"От чая у вас на юкате теперь ужасное пятно".

"Одно неверное движение - и Ёрозуя с закусочной Отосе взлетят на воздух!"

"Вам стоит его замыть как можно скорее".

"Это захват заложников", - резюмирует Кацура, перепрыгивая через низкий столик и обвивая рукой шею Гинтоки. "Теперь можете звонить Шинсенгуми". Его реплика совпадает с возвращением в гостиную Кагуры и Шимпачи.

Кагура смотрит на Шимпачи. Шимпачи смотрит на Гинтоки. Гинтоки смотрит на Катарин. А Катарин смотрит на Кацуру.

"Что вы на меня смотрите?" - спрашивает он. "Идите звоните!"

Гинтоки пожимает свободным плечом. "Ну", - говорит он. - "такие вот пироги, сама видишь".

Катарин долгое время пристально разглядывает всех находящихся в комнате. "Ладно..." - наконец очень медленно произносит она. Покидает помещение она столь же медленно.

Как только дверь за ней закрывается, Гинтоки говорит: "Это самый идиотский план из всех, что ты когда-либо имел несчастье придумать".

***
"ГОВОРИТ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ШИНСЕНГУМИ", - вещает Окита Сого через мегафон. - "КАЦУРА, ЕСЛИ ТЫ НЕМЕДЛЕННО СДАШЬСЯ, ОБЕЩАЮ ВЫСТРЕЛИТЬ В ТЕБЯ ВСЕГО 2 РАЗА".

"А ну дай сюда", - не выдерживает Хиджиката Тоширо, выхватывая у Окиты мегафон. "КАЦУРА, СЛУШАЙ СЮДА. У НАС ОСТАЛСЯ ВСЕГО ЧАС ДО НАЧАЛА "ЧЕРТВЕРКИ ЛЕДИ", И ЕСЛИ Я ИХ ПРОПУЩУ, ТО ЗАСУНУ ТЕБЕ В ГЛОТКУ ДЕСЯТОК ДЖАСТАВЕЕВ".

Неподалеку от места событий, у патрульной машины Отосе и Катарин закуривают. "Хн", - ворчливо бормочет хозяйка. "У вас обоих выходит совершенно ужасно".

Закусочная Отосе вот уже целый день является центром внимания. Ну, размышляет Отосе, целый-не целый, но первые два часа точно. В конце концов зевакам стало скучно смотреть на переговоры, и, когда стало ясно, что все это затянется надолго, они просто пошли дальше по своим делам. Переговоры зашли в тупик и там и пребывали большую часть дня, поскольку Джаставеи Кацуры, по некоторым данным, были заложены по всему периметру дома. Так что попасть в помещение Шинсенгуми не могли, но и пойманных террористов отпускать они тоже не собирались, а Кацура не соглашался ни сдаться, ни отпустить "заложников".

Постепенно к месту событий подтягивалось все больше и больше представителей сил правопорядка; Отосе уверена, что у нее под дверями собрался весь личный состав.

"Это худшая из всех идей Гинтоки и его друзей", - тихо говорит она Катарин.

"Думаю, это общее мнение", - успокаивает ее Катарин, глубоко затягиваясь.

Командир Кондо присоединяется к своим подчиненным, проходя между Хиджикатой и Окитой и похлопывая их по плечам. "Отосе-сан, рад сообщить, что переговоры продвигаются хорошо".

"Никуда они не продвигаются", - напоминает она ему.

"Но никто же не взорвался", - настаивает он. "Несмотря на то, что это продолжается весь день и..."

"КОНДО!"

"О, Боже", - произносит Отосе в тот момент, когда на горизонте появляется Шимура Тае - в четвертый раз за сегодня.

"Отае-сан!" - ликует Кондо, широко раскидывая руки, радостно принимая то, что его ожидает. "Здание цело и невредимо, и все в... АЙ!"

"Спаси моего брата!" - вопит Отае, избивая командира Шинсенгуми до полусмерти. "Там мой брат! Спаси его!"

Катарин наклоняется, чтобы шепотом поинтересоваться у Отосе: "Разве вы не сказали ей, что все это инсцинированно?"

Отосе прикуривает следующую сигарету. "Сказала еще утром".

***
Шимпачи осторожно выглядывает из окна гостиной. "Ане-уе опять колотит Кондо-сана".

Гинтоки растягивается на диване. "Ну и насколько еще это затянется? Завтра вообще-то "Джамп" выходит".

"Настолько, насколько необходимо", - с жаром огрызается Кацура. "Сколько их там?"

"Точно трудно сказать", - отзывается Шимпачи, бессильно приваливаясь к стене под подоконником. "Они там повсюду. И вообще, если кого-нибудь из нас заметят, ничего хорошего не выйдет. Предполагается, что мы связаны, помните?"

Кацура начинает ходить по комнате взад-вперед.

Желудок Кагуры урчанием вновь напоминает о себе. Ох, чтоб этого идиота Зуру и его идиотский план. Если б не он, сейчас бы у нее уже был полный пакет скомбу. Она протягивает руку, нашаривая "Поки" под Садахару. "Блин, всего пара штук осталась".

"Кстати говоря", - произносит Кацура, словно о чем-то вспомнив. - "Шимпачи, не приготовишь нам что-нибудь перекусить? Мы все не ели со вчерашнего дня".

"Не могу", - ворчит Шимпачи. "У нас нет продуктов".

Кацура на мгновение застывает и меряет их всех возмущенным взглядом. "Что?"

"Удивлен?" - поднимает бровь Гинтоки, закидывая ногу на ногу. "Мы всегда на мели, так что вполне логично, что и продуктов у нас нет".

"Ты можешь потребовать еду", - предлагает Кагура, похрустывая "Поки". Затем она осознает, что всем серцем одобряет эту идею. "Точно, потребуй у них еды!"

"Не могу", - отказывается Кацура. "Слишком рискованно позволить кому-либо приближаться. Пока нельзя."

Шимпачи заводится: "Да чего вы жде..."

"Эй, Кагура, дай мне тоже этих штук", - перебивает его Гинтоки.

Она быстро прячет коробку за спину. "Ни за что! Если это наш единственный источник пропитания, то я ни с кем делиться не буду!"

"А с Садахару?" - интересуется Шимпачи.

"А ему я разрешаю съесть тебя".

"Ну же, Кагура", - уговаривает ее Гинтоки, медленно поднимаясь с дивана. "Уровень сахара у меня в крови непозволительно низкий".

"Ничего он не низкий".

Тут комнату оглашает урчание у Гинтоки в животе; в следующую секунду Гинтоки совершает отчаянный прыжок, и пинок Кагуры попадает ему прямиком в лицо. Завязывается драка: двое с нездоровым пристрастием к сладостям с криками катаются клубком по полу гостиной.

"Вы так еще больше проголодаетесь", - информирует их Шимпачи, но Кагура его снова игнорирует - отчасти оттого, что ей так хочется, а отчасти потому, что локоть Гинтоки угодил ей прямо в глаз.

"Оставь мои "Поки" в покое!" - рычит она, кусая Гинтоки за предплечье.

"Что еще за "Поки" такие, черт подери?!" - требует он, отпихиваясь от нее.

Она отвечает ударом ему в живот. "Если ты даже не знаешь, что это, то ты не можешь хотеть их съесть!"

Она не знает, сколько они так дерутся, но когда они наконец без сил валятся на ковер, ей действительно хочется есть еще сильнее. Она переворачивается на живот, прижимаясь щекой к ковру. "Гин-чан", - зовет она слабым голосом. - "Я больше не продержусь".

Гинтоки протягивает ей руку. "Возьми меня за руку, Кагура. Ты храбро сражалась. Теперь просто иди к свету, и все будет..."

"Садахару доедает "Поки"", - сухо вставляет Шимпачи.

"Нееет!" - как один, взвывают они и бросаются в другой конец комнаты к домашнему любимцу Кагуры.

"Гав!" - объявляет Садахару о завершении приема пищи, высунув от радости свой огромный язык.

Гинтоки плюхается на пятую точку с глухим звуком. "Ну все, теперь все предрешено: нам придется голодать".

"Наконец-то!" - кричит Зура с кухни.

"Ничего хорошего в этом нет", - напоминает ему Гинтоки.

Кагура бросает взгляд в сторону кухни, и глаза ее становятся размером с блюдца, когда Зура появляется оттуда в компании Элизабет. Загадочный пингвинообразный гигант поднимает табличку с надписью "Наконец-то свобода!"

"Чего?" - Кагура в замешательстве.

"Как Элизабет удалось пробраться сюда незамеченной?" - вопрошает Шимпачи.

Зура похлопывает своего любимца по плавнику. "Если она здесь, значит остальных освободили".

"Ведь она же огромная и белая, и поэтому кто-нибудь да должен был ее заметить."

"Наш план состоял в том, чтобы отвлечь внимание Шинсенгуми, пока подготовка побега не будет завершена".

"Я так и не получу ответа на свой вопрос, да?"

Зура гордо продолжает: "Я должен был продержаться, пока Шинсенгуми не отправят сюда весь личный состав, давая, таким образом, моим товарищам на свободе возможность освободить остальных. Сейчас все наши направляются к условленному месту встречи. Мне тоже стоит туда поторопиться".

"Каким это образом?" - интересуется Кагура.

"А зачем Шинсенгуми было отправлять сюда весь личный состав, когда им нужно охранять арестантов?" - добавляет Шимпачи.

Зам. командира Хиджиката отвечает на этот вопрос своим следующим возгласом. "Я СЕРЬЕЗНО! ЕСЛИ НЕ СДАШЬСЯ ЧЕРЕЗ 10 МИНУТ, Я ПРОПУЩУ СВОЙ СЕРИАЛ, И КОМУ-ТО ПРИДЕТСЯ ЗА ЭТО УМЕРЕТЬ!"

Гинтоки встает с пола. "Ты наш должник, Зура. После такого они неделями будут дышать нам в спину".

"Знаю", - Зура склоняет голову в знак благодарности всем им. "И не Зура. Кацура". Он делает знак Элизабет, и та исчезает в кухне. "Ну, я пошел".

"Сперва вам надо как-то отвлечь их внимание", - советует Шимпачи.

Кагура уже на ногах. "Я их отвлеку!" - восклицает она, прежде чем выпрыгнуть из окна. "Лови!" - кричит она Оките.

"Ну уж нет", - он делает шаг в сторону, но она все равно умудряется приземлиться точно на него.

***
Из-за расписания телепередач Хиджикаты после этого все заканчивается быстро и без эксцессов. Меньше, чем через два часа, Гинтоки, Шимпачи и Кагура уже едят рис, которым угостила их Отосе по доброте душевной.

"Как думаете, Зуре удалось сбежать?" - спрашивает Кагура.

"Меня больше волнуют его товарищи", - отвечает Гинтоки.

"И то, что он может сотворить с нами в следующий раз, когда ему понадобится их спасать", - добавляет Шимпачи.

Отосе тушит сигурету в пепельнице. "Это была самая ужасная из всех ваших идей", - повторяет она. "И где моя арендная плата?"