Дополнительная глава 4. Каюта, в которой слышен плеск волн
Каюта, в которой слышен плеск волн
Гиноза теперь был просто приставом. За первый отдел департамента криминальных расследований отвечала Акане вместе с инспектором Шимоцки. Инспектора Аоянаги из второго отдела должны были вот-вот повысить и перевести на должность в Министрестве здравоохранения и благосостояния, однако из-за ее попытки помочь Когами, планы по ее повышению были отложены.
Сканеры засекли латентных преступников и сегодня тоже. Иногда служащих исправительных учреждений в тандеме с дронами хватало, чтобы взять их под контроль, иной же раз приходилось прибегать к Доминатору.
Акане как-то всегда полагала, что люди умирают в результате таких вещей, как болезни, несчастные случаи или старость. Однако с тех пор, как она пришла работать в департамент криминальных расследований, это поменялось, и смерть стала тем, что происходило рядом с ней и касалось ее непосредственно.
То, что люди с высоким коэффициентом склонности к преступным деяниям подлежали каре при помощи Доминатора, было для Акане само собой разумеющимся - она выросла под властью системы Сивилла, и этот принцип был заложен в ее тело и душу. Пожалуй, даже не так - он буквально въелся в само ее естество. Однако же, после того, как она увидела истинное обличье системы, фундамент этого принципа внутри для нее начал давать трещины. Выстрелить из Доминатора в латентного преступника не было тем же самым, что и убить Макишиму из револьвера - эти две вещи обязаны были быть совсем разными! Но откуда взялась сама эта уверенность, что они не одно и то же?... Закон и порядок, подчинение власти и свобода... Эти темы не выходили из головы Акане и сегодня.
Она продолжала терзаться вопросами, простого ответа на которые не существовало.
Иногда, когда она, уставшая, оставалась в просторном общем зале здания департамента одна, ее посещали видения.
"Акане-чан, ну поиграй со мной хоть иногда!"
В этих видениях появлялся Кагари.
"Оджо-чан, забудь про Кагари и его странные игры и лучше сыграй со мной в шоги".
Масаока в ее видениях тоже появлялся.
"Ой, ничего себе древность вспомнили. Дедуля, вы что, поди еще настоящими фигурами да на настоящей доске собрались играть?"
"А что в этом плохого? Так и положено, так и надо..."
Ей с ними никогда больше уже не увидеться.
Иногда, когда она возвращалась домой, ей казалось, что она слышит призрачный голос своей подруги Юки. Тогда она спрашивала себя, почему она все еще жива.
Работая в Бюро госбезопасности, Акане осознала одну вещь: жизни без потерь не существует. Смерть приносила с собой скорбь, а жизнь - страдания.
"Что случилось? Вид у тебя весьма странный".
Пристав Гиноза пришел в общий зал рано утром.
"Ничего он не странный", - чуть нахмурилась Акане.
"Инспектор, вы, может, и не заметили, но вы периодически сидите с открытым ртом и совершенно отсутствующим видом. Вот про него-то я говорю..."
"Гм-гм..."
"Ну так, что все-таки случилось?"
"Ничего, просто все как-то вспомнились..."
"Кто все?"
"Кагари-кун, Масаока-сан... и моя подруга Юки..."
Лицо Гинозы омрачилось. Его так же, как и Акане, преследовали призраки мертвых. В этом они были похожи - у обоих на душе зияла глубокая рана, которой никогда уже не зажить.
"Когами, значит, не вспомнился?"
"Ну, Когами-сан..."
Стоило Гинозе произнести это имя, как Акане охватило странное смятение.
"Это тяжело выразить словами... - она осеклась и задумалась ненадолго прежде, чем продолжить. - Просто меня такое чувство, что мы еще услышим о нем".
***
В тесной каюте на маленькой койке лежал мужчина. Убранство его каюты было унылым, но в ней был слышен плеск волн. На столе стояла пепельница, лежали сигареты и начатая книга.Человек этот был сейчас очень далеко от города, в котором родился.
Ветер, который дул тут, имел солоноватый привкус.
Мужчина медленно поднялся и выглянул из маленького иллюминатора. Небо казалось таким огромным, а свет, незагороженный громадами небоскребов - таким ярким, что у него мелькнула мысль, как бы из-за этого света в его клетках не начались какие-нибудь странные химические реакции, из-за которых его кровь может закипеть.
Мир и в самом деле был огромен. Конечно, он и раньше это знал, но, живя в том городе, как-то совсем об этом позабыл. Интересно, была ли атмосфера разделения его жителей на сорта, царящая там, продуктом системы Сивилла, или же она родилась вместе с самим городом, заложенная глубоко в самой его природе?
Он ничего не потерял - по крайней мере, так он думал поначалу, но, похоже, в действительности все оказалось несколько иначе. Он чувствовал себя так, словно в его груди разверзлась пропасть.
Ну что же, что будет дальше?
Он ощущал сильную усталость - усталость под давящим бременем ответственности за убийство, которую он на себя принял. Ему нужно было отдохнуть в каком-нибудь тихом месте. Даже если отныне его больше не ждет ничего хорошего, даже если жизнь его будет полна страданий и потерь, ему нужно было отдохнуть и продолжать влачить ее. До того дня, пока его самого не убьют. Желательно так, чтобы он счел выбранный способ убийства достаточным наказанием за свой грех.
Он прислушался к плеску волн. Дыханию моря. Неплохой звук.